Мухлаев Толг Манджиевич.
23 февраля 1944 года, под г.Запорожье, командир майор Винокуров, пригласил его к себе в блиндаж, попросил сесть за стол, налил две кружки водки. Они выпили за праздник 23 февраля и победу, и командир сказал, что в г.Мелитополь собирают всех калмыков и формируют из них какую-то национальную часть. И на этом попрощался с ним, попросили сдать автомат, что там выдадут новый, приставили сопровождающего солдата со словами, что сказали доставить целым и невредимым и отчитаться по акту. Как позже узнал Толга, 28 декабря 1943 года началась депортация калмыков. Всех калмыков на Украинском фронте, сняли с передовой, собрали в Мелитополе и отправили в Широклаг (Широковский лагерь), который многие называли «порогом смерти». Рядовой, награждённый медалями «За оборону Сталинграда», не избежал этой участи только потому, что был калмыком. Уже много лет спустя Толга встретится в Москве с женой командира. В парке Горького найдя свою часть по табличке с номером своего батальона,около которой, на скамейке сидела лишь одна поседевшая старушка, как оказалась жена майора Винокурова, которая и рассказала, что он все время вспоминал его с ней. К смерти он уже был генерал-полковником и не дожил до их личной встречи, и она расскажет ему, что её муж очень переживал о судьбе Толги, с которым вместе выходили из окружения «Харьковского котла», отстояли Сталинград, и уже знали что победа близка. Уже по окончанию войны он узнал, в какие «формирование калмыцких частей» отправил Толгу, и очень переживал, остался ли, он жив. 29 марта 1944 года эшелон прибыл на станцию Половинка, где их разместили по баракам. Толга, участвовал в строительстве Широковской ГЭС. Отозванные с фронтов солдаты и сержанты не попали к своим семьям, их отправили на каторжные работы. Хотя официально эта стройка имела название Широкстрой (строительство Широковской ГЭС), по существу, это был один из концентрационных трудовых лагерей, составивших систему ГУЛАГа. Разместившись в бараках, где было очень холодно, и держали как преступников. Вскоре разделили по бригадам и вывели на строительство плотины для будущей электростанции. Работа была очень тяжелая. Сначала Толга работал на подсобных работах, потом участвовал в строительстве котлована. Приходилось выполнять различные земляные работы: долбили в вечной мерзлоте, грунт, копали траншеи, возили бетон и т.д. И всё это люди делали с помощью лома, кирки, лопаты и тачки. Огромными, тяжёлыми кирками, которые в руках удержать было нелегко, люди добывали каменную породу в карьере. Добытые глыбы на руках переносили к машинам. Изнуряющий, нечеловеческий труд с ежедневной нормой выработки, которая начиналась с кубометра камней и скудный паёк, быстро доводили людей до полного истощения. Не выполняющих норму, заставляли работать всю ночь, или оставляли без пайка, началось так называемое актирование людей, и отправка их в изолятор, откуда уже мало кто возвращался. К осени солдатская одежда износилась, и всем выдали фуфайки и брюки. Одеты все стали как заключённые. Такая работа требовала полноценного питания, которого не было. Основная еда - это бульон (один ковш), 100 граммов отрубного хлеба и зелёный помидор. Приходилось жить и работать впроголодь. И пошла смерть косить людей. Очень много вчерашних фронтовиков раньше времени ушло из жизни на том строительстве. Весной 1945 года «актированных от истощения», стали отправлять в Сибирь. Толга был актирован 30 марта 1945 года и направлен в Новосибирскую область Новосибирского района в Совхоз № 1, где устроился рабочим подсобного хозяйства авиационного завода им. В. Чкалова и прикреплен к Ояшинской спецкомендатуре, где обязан был периодически отмечаться. Началась мирная жизнь. Сошёлся с русской женщиной заведующей детским садиком для детей спецпереселенцев-калмыков, в котором воспитывались дети семей Джуджиновых, Ялматаевых, Кетидовых, Галзановых, Дорджиевых, Нахашкиевых и др., многие из которых по окончанию ссылки вернулись на территорию будущего Ики-Бурульского района. В мае 1946 года в поселок прибыл еще один демобилизованный офицер, калмык это был будущий писатель манджикинец, Тачиев Анджа Эрдниевич, которого назначили директором школы, а его жена В.Тачиева была учителем в этой школе. (смотрите фото). Они быстро подружились семьями, на одном из праздников они даже побратались на крови, порезав вдвоем руки. Их дружба продолжалась и после войны Толга Манджиевич, выезжая в город, всегда останавливался у Анджи Эрдниевича на ул. Пионерской. У Толги Манджиевича и Анастасии Григорьевны родилось в Сибири четверо детей дочь и три сына, к сожалению, дочка не дожила до года. В 1957 году встал вопрос, когда разрешили выезжать, куда ехать, на родину Толги в Калмыкию или родину Анастасии в Ленинград, но твердое слово матери Анастасии, приехавшей навестить дочь, что сыновья должны расти на родине отца, сняли все вопросы. Толга Манджиевич, вместе с Анджой Эрдниевичем, наняли один вагон и возвращались на родину вместе в одном вагоне. Так закончились годы трудового лагеря и ссылки для Толги Манджиевича, участника ВОВ. мае 1946 года в звании стар мае 1946 года в звании
